Мария Чинихина - Музыкант и наследница
– Я считал, что ты мне друг, – сказал Анри, надевая куртку. – Остаться с тобой и Льюисом, или уйти со мной, решать, конечно же, Феллу, Дэну, Максу и Буну! Я не стану давить на них и принуждать поддержать меня. Я никто без них, как и они, ничего не смогут без меня! Осенью я уйду в свободное плавание, слишком долго я был тем, кем больше быть не хочу. И моя подружка меня полностью поддержала, она сказала мне, что верный поклонник всегда узнает, куда я пропал и почему, даже если в следующем году мистер Пен приложит руку к тому, что мне обрежут все радио и теле эфиры!
– Как же ты наивен, дорогой Анри! Ты уверен в своем имени и звездном статуте! Но знаменит ты пока они этого хотят, и поймешь ты это после того, как ощутишь душевную пустоту от неправильно сделанного выбора. Обычно Пен отдает личный приказ сбрасывать тех, кто изжил себя. Но ты на удивление сам сделал этот выбор за него. Я могу только пожелать тебе удачи, дорогой бывший друг…
Анри не ответил, взял рюкзак, коробку с записями и вышел из студии, хлопнув дверью. Он понимал, насколько прав Билли и на что он обречет себя, чтобы получить свободу. Он подумал, что вряд ли сможет содержать в будущем мать и сестру, и вспомнил, что Мадлен не звонила два дня и не требовала денег на новые туфли! А Роджер! Он так и не смог доказать брату ничего… Недавно мать сообщила ему, что Аннет беременна… Новость стала для него ударом. Он мог бы жениться на девушке брата и тогда бы ее сын стал и его ребенком… Если бы у него хватило духу объясниться! Но он сбежал… Как трус… В Город… Анри был уверен, если бы не побег, он был бы мужем Аннет, а не за Роджер.
«Так… Стоп…. Но тогда бы я не встретил любовь всей жизни, Элизабетту»… У него сжалось сердце от боли, когда он подумал о ней. Анри шел по длинному серому коридору, с рюкзаком на плече и коробкой перед грудью. Сотрудники корпорации сторонились его, никто не верил, что он настоящий. Анри шел дальше, к выходу и тихо бормотал под нос, не замечая никого вокруг:
«Я начал музыкальную карьеру, чтобы доказать Аннет, что я стою больше, чем Роджер. Чтобы она раз и навсегда пожалела о том, что вышла замуж за моего брата. Элизабетта… Она изменила мою жизнь, я забыл, что такое случайные связи, шумные вечеринки и прочие пороки, я забыл Аннет. Мама заставила вспомнить о ней. И мысль, что она родит не моего ребенка, режет слух. Я нашел в себе силы и посылал Аннет приглашения на концерты Группы. Я не видел ее ни разу, и огорчался, что мой план провалился».
Впереди показалась стеклянная дверь. Минуя пост охранника, Анри толкнул ногой путь на свободу и оказался на шумной улице. На парковке он увидел машину Элизабетты… Или его? Она переписала автомобиль на его имя два с половиной года назад, так как не знала о его дне рождения и не купила подарок.
«Кто я сегодня – хозяин своей собственной судьбы или тот, кто ищет себя?»
Анри поднял голову и посмотрел на яркое небо. Белые облака по прогнозу к вечеру превратятся в черные тучи. Дождь польется стеной и смоет грязь с улиц, мостов, крыш и жителей, которые забудут дома зонты. Он открыл дверцу машины, бросил на заднее сиденье рюкзак и коробку с пластинками. На другой стороне улицы он увидел телефонную будку, захлопнул дверцу, и осматриваясь по сторонам, перебежал через дорогу в неположенном месте, выслушав вслед ругательства от водителей, которые мало его волновали.
Будка оказалась свободна, и он зашел в нее. Из правого кармана достал мелочь и бросил в щель телефонного аппарата, из левого – вырванный лист из блокнота Элизабетты, на котором она написала перед отъездом в Золотой Дворец несколько цифр, сказав, что это прямой номер телефона, по которому он всегда может связаться с ней. Анри набрал заветные цифры, чувствуя, как руки трясутся от волнения. И ждал. В трубке щелкнуло, затем Анри услышал гудки и голос Элизабетты, такой родной и знакомый.
– Я слушаю.
– Привет, – это все, что он смог выдать из себя.
Минуту назад он хотел рассказать о многом, а услышав голос, потерял дар речи. Анри хотел бросить трубку и позвонить позже, но Элизабетта узнала его.
– Привет. Как хорошо, что ты позвонил! Я говорила с ней вчера! Она сошла с ума!
Анри вздохнул и прижался к стене будки, ноги еле держали его. Он решил сначала выслушать Элизабетту. Она стала единственным настоящим в его жизни и будущей целью, ради которой он хотел двигаться вперед и не думать о Билли, Аннет, Роджере, Льюисе Пене, корпорации… С первых минут их знакомства Анри понял, что она не просто девушка. Она, то недоступное, что случайно упало ему в руки, а он не смог по достоинству оценить подарок судьбы.
– Кто? – спросил он
– Бабушка! Я узнала ее план. Она не против наших отношений и предложила помочь со свадьбой! Но теперь я этого не хочу!
Анри стало больно. Он промолчал.
– Прости, я не то хотела сказать, – извинилась она. – Бабушка хочет общественного резонанса и публичного бракосочетания, чтобы о нас говорили все, кому не лень! Только представь, роман в картинках каждый день!
«Дурак, – подумал Анри, – она делится с тем, что у нее наболело за ночь на душе, а я… Стою… Слушаю… И молчу».
– Давай уедем, прошу тебя, на Остров! Купим маленький домик на берегу океана, и не будет никакой бабушки и обязательств перед ней!
Он не знал, что сказать. Она решила, чего хочет. А он стоял на распутье, и не мог понять, куда двигаться.
«Королева найдет внучку и на Острове, привезет в Золотой Дворец и заставит принять наследство, лишь бы отомстить сыну. У нас не было будущего… Прости».
– Я не могу ответить тебе сейчас…, – сказал он, догадываясь, что каждое его слово оставило рану на ее сердце. – Опаздываю на встречу с Билли и его спонсорами.
Анри бросил трубку на рычаг, не дождавшись реакции Элизабетты на его поступок. Затем вытащил из кармана оставшуюся мелочь, бросил в щель и набрал номер Фелла. На звонок ответила его сонная жена, а узнав по голосу Анри, передала трубку мужу. Анри ценил Фелла больше всех в Группе, как музыканта. Он был вторым гитаристом, к тому же виртуозно играл на синтезаторе, создавая звуки, уносящие слушателя в другую реальность.
– Привет, друг, – поздоровался он
– Анри, – воскликнул Фелл. – Звонишь сказать, что как всегда опаздываешь, и время репетиции откладывается на два часа?
– Нет! – воскликнул Анри. – Репетиция начнется в два, как договорились. Слушай, а ты не мог бы приехать пораньше? Есть разговор, важный.
– Конечно, без проблем, – согласился Фелл. – До двенадцати я занят, сына повезу в кружок любителей автомобилей, а дочь на танцы, но в час смогу приехать.
